Гавриленко Г

На минуту представьте себе, что он умер,

И вы увидите, как он талантлив.

Жюль Ренар

СНЕЖИНКА

Снежинка, радуясь, присела

Ко мне на губы отдохнуть.

Поцеловав меня несмело,

Продолжить захотела путь.

Но я её не отпустил.

Любуясь нежным очертаньем,

Я сжал ее, что было сил,

Себя терзая оправданьем.

И вдруг заплакала она.

И вдруг простою каплей стала,

А я, очнувшись ото сна,

Стряхнул ее со щек устало.

Метель кружила снега рой

И впереди, и позади.

Снежинки ласковой гурьбой

Встречались часто мне в пути.

Но я не верил их красе,

Я знал, что временна она.

Что суждено им быть росой,

Что вечность счастья не дана.

1965 (?)

§ § §

Последний трамвай ушел,

Придется пешком идти.

Стою раздражен и зол,

Припомнив отрезок пути.

Ну, что я нашел в тебе?

Таких в каждом городе - тьма.

В моей неспокойной судьбе

Ты словно огонь и зима.

Другие девчонки не прочь

Лаская меня увлечь,

А ты - просто синяя ночь

Вокруг распростертых плеч.

Наверное, просто мираж,

Всеглупость - твоя краса.

И только как верный страж,

Лежит на спине коса.

И только глаза горят -

Безудержный трепет огня!

Не нужно мне сотни девчат -

Только ты понимаешь меня!

1965

ТЕБЕ

Мне не надо минутного счастья,

Мне не нужно надуманных поз,

И от вежливых слов безучастных

Дует холодом в душу мороз.

Я держу твою руку в своей,

Губ чарующий алый накал

Осыпает снежинки с ветвей,

Месяц, в небе желтеющий, мал.

Ты в глаза мои смотришь с тоской,

В них, наверное, виден не я, -

Тот, любимый, далекий, родной,

Что рифмуется с словом "семья".

Я ведь знаю - он любит тебя,

И, наверное, тоже любим.

Вьюга в поле, о чувствах трубя,

Разбросала белеющий дым.

Почему же тогда ты со мной?

Или, может, устав ожидать,

Разогрев свои чувства тоской,

Ты пришла, чтобы после страдать?

Очень глупо себя обмануть,

Обмануть же других - очень гадко,

Ведь ошибку не просто вернуть,

Не исправить, чтоб чисто и гладко.

Потому так, кивнув на прощание,

Мы расходимся в стороны разные.

Что ж мне грустно, что это свидание

Получилось у нас несуразное?

Прерывая мечтания, грёзы,

Я ушел, задыхаясь от страсти. -

Мне не нужно надуманных поз,

Мне не надо минутного счастья.

1965

ДЕВЧОНКА С КОСОЙ

Окна ставни закрыли и спят.

Тишина и покой вокруг,

Лишь шаги по асфальту звенят -

Это рядом шагает друг.

Друг, ты помнишь семнадцать лет,

Помнишь ты той весны простор

И лучистый безудержный свет,

Озарявший задумчивый взор?

Как она хороша была!

На спине извивалась коса,

И забавно была весела,

Неприступна девичья краса.

Мы не знали, кто дорог ей, -

Смех всегда отвечал на вопрос.

Сколько было потрачено дней,

Сколько было несбыточных грез!...

Стук колес прерывал тишину,

Поезд вез меня на восток,

И будил золотую луну

Паровозный задорный гудок.

Годы быстро мелькнули вдали.

Вдруг опять взволновало меня

То родное дыханье земли,

Что запомнилось, детством маня.

Друг, подумать, как ты возмужал!

В сердце слышится юности крик.

Обнимая, к груди прижал:

Да и ты возмужал, старик!

Я вопроса не в силах сдержать:

Что же Таня? Мила, хороша?

Друг был вынужден правду сказать:

Таня мелкая стала душа.

У нее ведь машина, дом,

Муж,- хоть стар, но и то на беда...

К горлу вдруг подкатился ком,

Щеки стали бледны от стыда.

Что же с гордостью стало твоей?

Что заставило - зло ли, добро?

Променяла на груду вещей

Молодых, юных лет серебро!...

Нас обоих тревожит грусть.

С другом рядом шагаем вдаль...

Что ж, ушла ты от нас, - ну и пусть,

Но девчонку с косою жаль.

1965

ГРУСТЬ

С грустью хожу по улицам,

Не поднимая глаз.

Небо немного хмурится,

Хмурится каждый раз.

Я не смотрю, - не надо,

Хватит, когда-то было...

А под смешинкой взгляда

Боль и тоска застыла.

Был я когда-то птицей,

Был я когда-то богом...

Ночью полет мне снится

По голубым дорогам.

Ночью мне снится, снится

Крыльев размах и солнце.

Грусть и тоска струится.

Как от кусочка стронция.

Были когда-то полеты,

Гул реактивный сзади,

Только мои самолеты

Нынче в листках тетради.

Мне не подняться боле

В небо, где тишь и солнце...

Небо струится болью,

Как от кусочка стронция.

МИНУТА

Есть в жизни такая минута,

Которую помнишь всегда.

На мраморе буквы как-будто

Выводит она на года.

У многих она не такая,

То проще, то, может, сложней.

Одним она очень большая,

Другим на секунды длинней.

Минуты одна за одною,

Какая важнее? - пойми!

И, словно речушки, чредою

Они выливаются в дни.

День за день, как мерная поступь,

Цепочкой ложатся всегда.

И так монотонно и просто

Цепочки сплетают в года.

А годы текут бесконечно,

Сияют как огненный сплав.

Махнут на прощанье сердечно,

На память минуту отдав.

Шагая по жизни спокойно,

Листая каталоги дней,

Ты видишь немеркнуще стройно

Минуты сиянье своей.

Виски серебром запорошит.

Что ж, финиш бывает вегда.

Ты все ж о своей, о хорошей

Минуте припомнишь тогда.

§ § §

Тополя облетели, желтым цветом опали.

Эти желтые листья гонит ветер лихой.

Так, наверно, и я, позабыв все печали,

Как осенний листок полечу за тобой.

Но опомнишься вдруг и не скроешь презренья.

Я такой же как все, но понять ты должна,

Что не страсть мне нужна, не пустое забвенье. -

Чувств твоих не согреет луна.

Надоел, ну и пусть. Осуждать я не смею.

Что ж, мне лучше уйти. Ухожу не спеша.

Тополя осыпают желтым цветом аллею,

А в душе защемила, рыдая, душа.

Ветер воет и рвет нежных веток порошу.

Он, в окно постучась, нарушает покой.

Пусть какой я ни есть, ни плохой, ни хороший,

Ты мне вслед помаши на прощанье рукой.

Стук шагов заглушил мягкий шелест прощальный,

Ночь, как саваном черным, покрыла поля.

Звезд блестящий огонь, одинокий и дальний,

Посылал мне привет, об участьи моля.

§ § §

Я устал от жизни. Я устал от мира.

Я устал, и сам не знаю от чего.

Потому так грустно, тихо плачет лира.

Не могу понять я только одного. -

Отчего усталость, почему усталость?

Я еще ведь молод и собою мил. -

Тихая усталость только мне осталась,

Разрушая мысли, погашая пыл.

За окном веселье, за окном раздолье.

Мир, смеясь, несется, а куда? - вопрос.

Взрывы смеха в сердце отдаются болью,

Осыпая листья молодых берёз.

Набегает вечер, окружает вечер.

Жутко вечерами дома одному.

Звезды свет бросают и горят как свечи.

Почему как свечи - тоже не пойму.

Жизнь подобна кругу, я бегу по кругу,

Убежав и снова в точку возвратясь.

Жизнь подобна кругу, время крутит вьюгу.

Я бегу как белка, плача и смеясь.

Но конца не видно. Ничего не видно.

Занесло туманом дали и пути.

Я глотаю слезы, очень мне обидно,

Что не знаю - сколько и куда идти.

Время не приносит ни врага, ни друга.

Солнца мне не надо, мне луна свети.

Как уйти из круга, как бежать из круга?

Убежать-то можно, но куда идти?

§ § §

Олегу (Румянцеву – прим. редактора)

Мы, люди, - спички только

В коробке мирозданья.

Не сосчитаешь - сколько,

Мы хрупкие созданья.

Судьба нас набросала

На дно рядами ровными,

Всех вместе воспитала

Нас тихими и скромными.

Ни мыслить, ни надеяться, -

Мы к коробку приложены.

Нам не по силам мериться,

Нам думать не положено.

Лежим мы без движения,

Все маленького роста.

В таком вот положении

Нам всем легко и просто.

Большие руки сверху, -

Мы ждем их, не дождемся, -

Головками о серку

Потрут нас, мы зажжемся.

Зажжемся, освещая

Пространство темной ночи.

Зачем горим, не знаем,

И знать хотим не очень.

Сгорим до тла, останутся

Лишь палочки обуглые,

А если в нас обманутся -

У нас головки круглые.

А если же поленятся

Нас вынуть из коробки,

Мы сами не осмелимся -

Ведь мы скромны и робки.

Лежать до отупения

Мы будем, что есть силы.

Ни мысли, ни движения

Не выбросим на вилы.

Головки фосфоричные

Обвалятся со временем,

Но будни прозаичные

На нас не давят бременем.

Всем сильным, всем дерзающим

Мы крикнем, что есть дух:

У нас головки круглые,

Нам думать недосуг!

1966 (?)

ЖЕНЩИНА ПЛАЧЕТ

Женщина плачет, женщина плачет...

Вы представляете, что это значит?

Мир окружающий виден иначе -

Женщина плачет, женщина плачет.

Мир развороченный, мир испоганенный,

Глядя на женщину, тоже страдает.

И перед ней, искалеченный, раненый

Гаснет, бледнеет и умирает.

Что же случилось, что же заставило? -

Мысли как слезы, - чистые, светлые. -

Может, толпа незаслуженно ранила,

В кровь обратила штрихи неприметные?

Что же обидело, что же обидело? -

Бьюсь над решением этой задачи.

Вдруг человечество слезы увидело,

Женщина плачет, женщина плачет.

Вы, на бульварах, застыньте как статуи,

Все ваши мысли на мелочь потрачены

Не призываю, даже не ратую, -

Но женщина плачет, женщина плачет!

Где вы, мужчины, поклонники нежные? -

Горы сверните, реки сверните!

В горсти набрав эти слезы безбрежные

В меч и огонь в тот же час обратите?

Ваши деяния вам обратятся,

Мир вам блаженство и вечность назначит.

Нужно стараться, нужно стараться

Слезы унять, когда женщина плачет!

Мы покоряем космос таинственный,

Гордо надувшись от первой удачи.

Вы присмотритесь, удача не искрення -

Женщина плачет, женщина плачет!

Туча повисла тяжелой громадою,

Туча над миром печаль обозначит.

Шум окружающий даже не радует -

Женщина плачет, женщина плачет!

Женщина плачет, женщина плачет...

Вы представляете, что это значит?

Мир окружающий виден иначе... -

Женщина плачет, женщина плачет...

МАМЕ

Когда беда в окошко постучит,

Когда вокруг весь белый свет не мил,

Когда душа и ноет, и болит,

Идти по жизни на хватает сил

Вдруг выплывает образ твой родной,

С глазами родниковой чистоты,

А взгляд такой же чистый и простой,

В котором море мысли и мечты.

Ты поглядишь с улыбкой на меня,

Погладишь волос ласковой рукой.

Тогда в меня вливается, звеня,

Надежда в счастье, вера и покой,

Бросаешь с сердца тяжкий груз сполна,

Развеять тучи можешь в миг один.

Тебя не остановит та вина,

Что мог бы сделать или сделал сын.

Ты знаешь - он не может быть неправ,

Ты веришь - никогда он не солжет,

И, партии всего себя отдав,

Он никогда с дороги не свернет.

ЛУННАЯ СОНАТА

Замолчало фортепьяно,

Как надежда, как расплата

Мозг тревожит неустанно

Лунная соната.

Слезы, боль, печаль и нежность,

Достиженья и утрата.

Выливается в безбрежность

Лунная соната.

Звуки мучат, звуки плачут,

И печаль летят в изгнанье,

Словно нежность платит сдачу

За победу н страданье,

За ненастье и усталость,

За любовь, борьбу н злато.

Звуков нет, одна осталась

Лунная соната.

§ § §

Ты на белые ночи не злись,

Не причем эти белые ночи.

Что мечтанья твои не сбылись,

Виноваты те ночи не очень.

Где Нева устремлялась в залив,

Величаво разбросила воды.

В вечность время проносит на слив

Наши муки, мечтанья и годы.

Ты ведь думала: счастье - навек,

Что все просто, легко и понятно,

Но не в силах ничто человек

Повернуть безвозвратно обратно.

И как белые ночи прошли

Наших дней незаметные вехи.

И лежит наша радость в пыли,

И забыты былые утехи.

ЕСЕНИНУ

Разбросало зарево отсветы багряные,

Избы улыбаются черным ртом двери.

Мы идем веселые и немного пьяные,

Как в стихах Есенина, плачут глухари.

Мы стихи читаем про березы-свечки,

Ветер их уносит, по степи трубя.

Только было б лучше нам с тобой, конечно,

Почему, Сережа, с нами нет тебя.

Ты ушел из жизни, но печаль осталась.

Грусть глазами синими расплескав, ушел.

Что тобою пелось и о чем мечталось,

Любим, чтим и помним очень хорошо.

§ § §

Ночь, густая как мазут,

Землю покрывает.

Поезда везут, везут,

Поезда скучают.

Трудно очень поездам

Сутками в движении.

Нынче тут, а завтра там

В перенапряжении.

Люди вот говорят,

Люди верят в это,

Что вокзалы манят

Огоньком привета.

Что всегда невдалеке,

На перроне близком

Забелеет в руке

Твой платок как искра.

Что всегда будешь ждать,

Новых встреч смущаясь.

"Возвращайся опять" -

Ты шепнешь, прощаясь.

Только вот поезда

Оставляют станции.

Позади - города

С песнями и танцами.

Эх, остаться бы им,

Полустанок встретив,

Биться сердцем стальным,

Красоту заметив.

Но всегда их торопят

Люди с нетерпеньем.

Поезда, бросив взгляд,

Поборов волненье,

Уплывают во тьму,

Ни во что не веря,

Удивляясь всему,

Километры меря.

Так всегда поезда

Едут без участья,

И везут городам

Много, много счастья.

НА СМЕРТЬ ПОЭТА.

Жизнь е..т, согнуло от нагрузки...

(Румянцеву – прим. редактора)

У нас поэтов очень даже любят,

Но прежде, чем на пьедестал поднять,

Поэтов равнодушием погубят,

На лоб приклеив грязную печать.

Любимому поэту не изменят:

За сборниками - очереди хвост;

Но только лишь тогда его оценят,

Когда выносят тело на погост.

Тогда, давясь слезами и соплями,

Воскликнет кто-то - "Как он был велик!"

Поэт закроет бледными руками

Свой мертвый, негодующий свой лик.

И женщины в интимные тетради

Внесут стихи, которые "с душой".

С трибун высоких лысенькие дяди,

Слезу пустив, затянут упокой.

А помните, когда он молод был,

Писал, читал. Тогда вы отвергали.

И как могли его гасили пыл,

И возносили старые скрижали.

В своих высоких, призрачных мечтах

Поэт невольно пошатнул каноны.

Поэта выносили на руках

Восторженные красные погоны.

Он много спел бы, но не в силах жить,

Он мир большой покинул оскорбленный.

И нечего теперь вам голосить,

К кресту приклеив лицемерья стоны.

Вы присмотритесь, может быть опять,

Покойника воздав, других забыли.

На лоб приклеив грязную печать,

Измучили, издергали, сломили.

Нет, если уж поэзию почтить,

Не надо стонов, надо лишь вниманье.

И, если уж любить, так уж любить.

При жизни, а не после расставанья!

Я ТЕБЯ НЕ ВСТРЕТИЛ?

День ложится светел,

Просто дивно светел,

Разбросав по небу пятна облаков.

Я тебя не встретил,

Потому ночами очень нелегко.

Просыпаюсь ночью,

Вспоминаю ночью,

Может ты с улыбкой этим днем прошла.

Я мечтаю очень,

Я желаю очень,

Чтобы ты не ночью, чтобы днем зашла.

Скучная сутулость,

Скучных дней сутулость

Пробивает утром сумрачную высь.

Если ты проснулась,

Просто, вдруг, проснулась,

Выйди на бульвары, выйди, оглянись.

Ты меня узнаешь,

Без труда узнаешь:

У кого другого так печален взор?

Если ты мечтаешь,

Хоть чуть-чуть мечтаешь,

Ты меня окликнешь, это не позор.

Ничего, что первой,

Пустяки, что первой

Ты меня узнаешь, ты меня найдешь.

Провода, как нервы,

Натянулись нервы,

И по ним волнами - трепетная дрожь.

Я устал, пойми же,

Я скучал, пойми же.

Скучных лиц пустая светосуета.

Ты одна мне ближе,

Всех на свете ближе,

Ты - моя надежда, ты - моя мечта.

Ну, давай, окликни!

Ну, прошу, окликни!

Шопотом окликни, все равно пойму.

Провода поникли,

Провода привыкли

Провисать, качая мрака синеву.

День ложится светел,

Просто дивно светел,

Разбросав по небу пятна облаков.

Я тебя не встретил,

Потому ночами очень нелегко.

СОН

Я во сне сегодня - снова птица,

В небе я во сне сегодня снова.

Потому так неспокойно спится

На подушке шарика земного.

Не могу я на земле, простите!

Нужно высоты, хоть тысяч пять.

Я - летать, а вы спокойно спите,

Мне не спится: я хочу летать!

Вы полет хоть каплей ощущали?

Я не говорю про пассажирский:

Там, конечно, вряд ли замечали,

Что такое звезд далеких брызги.

А такой, когда опасность рядом,

И штурвал в руках запотевает,

И, когда земля под вашим взглядом

С солнцем, словно в чехарду, играет.

И, когда в лицо от перегрузки

Кровь струей, зрачки в глазах туманны,

Солнца диск кровавый, мрачный, тусклый,

В сердце холодок, такой нежданный.

И, когда за самолетом - белый

След искрящий, говорите: сила.

Если черный, пламенно-горелый.

Вы вздохнете: да, горит красиво.

Нет, конечно, это вы не знали:

Может хорошо, а может плохо.

Жизнь свою еще не проверяли

За минуту пред последим вздохом.

Ладно, спите, только сладко спите:

Не разбудят ни пожар, ни войны.

В небе я лечу, не вы летите,

Потому так на земле спокойно.

Я лечу, ах нет, ведь я не в небе,

Просто в небе мысленно опять.

Дайте крылья, мне не надо неги,

Отпустите! Я хочу летать!

ТУЧИ

Над городом тучи,

Над городом тучи.

Город затих, пустынен.

Очень уж мучат

Тучи дремучи,

День беспредельно длинен.

Ходишь по улицам,

Бродишь по улицам,

Всюду, как тень, тишина.

Смотрит и жмурится,

Смотрит и хмурится,

Сзади плетется она.

Трудно мне очень,

Скучно мне очень

Жить от тебя вдали.

Туча вон хочет

Окутать ночью

Пядь задремавшей земли.

Я ведь не верю,

Слышишь, не верю,

Пусть говорят подруги.

Чувством измерю,

Жизнью проверю

Холод белеющей вьюги.

§ § §

День за день, как мерная поступь

Цепочкой ложатся всегда:

И так монотонно и просто

Цепочки сплетают года.

А годы текут бесконечно,

Сияют, как огненный сплав,

Махнув на прощанье сердечно,

На память минуту отдав.

Шагая по жизни спокойно,

Листая каталоги дней,

Ты видишь немеркнуще, стройно

Минуты сиянье своей.

Виски сединой запорошит:

Что ж, финиш бывает всегда,

Ты все ж о своей, о хорошей

Минутке припомнишь тогда.

БРОСАЙТЕ КАМНЯМИ.

Другу Олегу от непризнанного поэта и неудавшегося физика

(Румянцеву – прим. редактора)

Бросайте камнями в поэтов,

Бросайте камнями.

Им, невоспетым и воспетым,

С стихами славными,

Присуще вырвать эпизоды

И ну, иначить!

И незаботы, и заботы,

И незадачи.

Раскрасят так, едва узнаешь,

Едва воспримешь.

Стихи послушав, повздыхаешь,

В слезах застынешь.

А в жизни - проще, много проще,

Не поэтично.

Быть может, скажут поэты: "Брось ты,

Не так цинично!

Ведь надо что-то, чтобы забыться,

Утешить разум.

Зачем же рыться, вечно рыться

В пеленках грязных.

Ты лучше лиру настрой потише

И понежнее.

Тебя оценят, тебя услышат,

Тебя согреют.

Оно и прибыльнее будет,

Оно спокойней."

А в жизни люди, ведь в жизни люди -

Сплошные войны.

Большие, маленькие войны

И просто склоки,

Еще незыблемы и стройны

У нас пороки.

Вон кто-то плачет, пусть кто-то плачет, -

Вокруг смеются.

Потом слезами от неудачи

Они зальются.

И равнодушьем, как ножами,

На сердце рану.

И жизнь прожили и продрожали

Не от обмана.

Не культы глотки затыкали,

И не тираны.

Ведь вы не знали, ведь вы не знали,

Что есть обманы.

Когда же мордами вас потянут

К ушатам истин!

Когда ж очнетесь, когда же встанете

Своею мыслью.

А нас, - стихами, а нас - луною

И соловьями.

Ты только слушай, себя настроив,

Махай ушами.

Живи, как знаешь, и пой, как знаешь, -

И вся забота.

А ты невесел, а ты скучаешь,

Ты хочешь что-то.

Вот потому-то, не до дуэтов

С словами славными.

Бросайте камнями в поэтов,

Бросайте камнями!

§ § §

Женщины, женщины -

Странные создания,

Очень вы изменчивы

В этом мироздании.

Только я, наверное,

Знаю по предчувствию:

Есть планета верная -

С радостью и грустью.

Там такие женщины -

Нежные и милые.

Ласкою увенчаны

И душевной силою.

Лишь одна скучающе

Смотрит в небо звездное...

Снится ей страдающий

Я, в пургу морозную.

Слезы льются с жалости.

Да! Меня ей жалко.

Млечный Путь с усталости,

Как большая палка.

С высоты синеющей

Смотрит и смеется

Огонечком тлеющим,

Сердце в сердце бьется.

А земля, как в платье,

В цвете груш и вишен,

Хочется кричать мне -

Кто меня услышит!

Между нами - пропасть!

Звук к тебе домчится,

В межпланетье роясь,

Лет, так, через триста.

Что ж, меня не станет.

Но, когда услышишь, -

Пусть это не ранит

Сердца в мире высшем.

Счастлив я! Мечтаю,

Что ты есть, ты где-то.

Светится тобою

Каждая планета.

§ § §

За окошком бродит вьюга,

Вьюга бродит уж давно.

Прилетел привет от друга,

Словно ласточка в окно.

Вьюга снежит, вьюга стужит,

Заметает снежный хлопок.

Завтра сердце занедужит

Под глухой, тревожный ропот.

Завтра сердце разобьется;

Взгляд чуть-чуть тоскливым светом

Неуверенно пройдется

По натянутым приветам.

И, как лопнувшие струны,

Нервы зазвенят устало;

И завьюжит вьюга дюну,

Что от гор крутых осталась.

И завоет ветер в поле,

Словно вечность над могилой.

Сердце не сольется боле

С сердцем нужной, с сердцем милой.

Тишину прорвет веселье.

И, как призрак, рифмы сгинут.

Я приду на новоселье

В дом, который уж покинут.

Я приду на новоселье

И слезами смою годы,

Вьюга призрачным бездельем

Вспять помчит былые воды.

И вернется все былое,

Все мечтанья, все приветы.

Только поздно: с аналоя

Я давно уже отпетый.

И гуляет на погосте

Вьюга стужей, вьюга снегом.

Вы ко мне придите в гости

На могилу, что над брегом.

Вы ко мне придите в гости,

Все былые, дорогие.

Простучат мои вам кости

И стихи, уже другие.

А сегодня - просто вьюга,

Снег бросает помело;

Мне пришел привет от друга,

Стало грустно и тепло.

§ § §

Друг, присядь, мой вечер долог,

Не спешу, дари мне время.

Я давно покинут всеми

Как безрукий гинеколог.

Помолчи! Что вечность мира? -

Все прошло, все снова будет!

Будут кони, будут люди,

И над миром - тень кумира.

Не согласен? - Что за драма!

Возрази! Где ж аргументы?

Жизнь - короткие фрагменты,

Словно рубайи Хаяма.

Не сердись, не надо злости.

Я устал, ты полон силы,

От рожденья до могилы

Мы с тобой бредем как гости.

$ $ $

Ветер носит по улицам желтые листья.

Я - научный сотрудник с зарплатою в сотню.

Я бесцельно брожу, весь в возвышенных мыслях,

И уныло мочусь, заходя в подворотню.

Мокро в правом ботинке, знать совсем прохудился,

Но починка отнимет дневную зарплату.

Я, диплом получив, очень много добился, -

Грустно думаю я, прикрывая заплату.

Хорошо Диогену! В жилищных вопросах

Он собаку сожрал, и спокойно жил в бочке...

А вот парафраз-пародия на этот стих другого (покойного) летчика-испытателя, затем научного сотрудника Семипалатинского ядерного полигона Блинова Р.С. Канал Грибоедова с пивным ларьком неподалеку – квартира сначала художника-неформала Галецкого Юры, потом Аксенова В.Н., иногда игравшего на гитаре, затем убиенного депутата Старовойтовой Галины.

Одиноко брожу. Весь в возвышенных мыслях

Я научный сотрудник с зарплатою в сотню

Улыбаюсь знакомым улыбкой прокислой

И уныло мочусь, заходя в подворотню

И его (чем мочился) тряхнув неохотно

Заправляю в штаны, и оклад перечисля

Констатирую факты: - Соблазнов не счислить

Только с этой ли сотней, жене подотчетной

На Канал Грибоедова выйду и плюну

В серый сумрак воды, словно в серую скуку

И душа заскулит обездоленной сукой

Словно ветер затронул гитарные струны...

У пивного ларька зреет пьяная драка

Так тревожно на сердце, так чешется ...

§ § §

Нет! Твои глаза тогда мне не солгали:

Так искусно лгать еще никто не может.

В них стояла боль от горя и печали.

Все равно, любовь я в них увидел тоже.

Нежность рук твоих не назовешь игрою, -

Руки говорят нам лучше слов заветных, -

Как красноречивы были вы со мною,

На висках - следы их, трепетно-приветных.

Губы не могли обманывать и жалить...

Нет, они дарили счастье и забвенье.

Губы обожгли, но губы не солгали,

Губы откровенны были, без сомненья.

Ночь не подвела. Она, как мать, качала

Наших чувств дитя, своей кормила грудью.

Вырастив побеги нашего начала,

Ведь она была и нашим правосудьем.

Роща увела в березовые дали,

Травяным ковром свое прикрыла лоно.

Не могли понять, ну, просто, мы не знали,

Что природа будет к нам так благосклонна.

От реки неслись волн шелест и прохлада.

Подарив покой заботливо-нежданно

От луны, от звезд и от людского взгляда,

Речка укрывала дымкою тумана.

Рано разбудить нас утро не забыло,

Утро разрешило нам в рассвете кануть,

Чистою водою нам глаза омыло,

Чтобы мы могли в глаза друг другу глянуть.

И в твоих глазах, прозревший, я заметил,

Что моя любовь с твоею ходит рядом.

Откровенный взгляд был нежен, чист и светел.

И меня в обратном убеждать не надо!

§ § §

Как удержать тебя, как удержать!

Где выковать надежные оковы!

Тебя ведь могут у меня отнять

Улыбкой, взглядом или просто словом.

Уйти в пустыню, перепутать след,

И, что б не отступить, упрятать мину.

Но и не вижу правильный ответ

В глазах, в которых не найдешь причину.

Уйти в леса: палатка на двоих,

И даже с высоты прикроет туча...

И как цветы - под вечер новый стих,

Но и стихи, наверное наскучат!

Уйти в снега, упрятаться в снега,

Укрыться ледяною белой сенью;

И белая, свирепая пурга

Что б замела дороги к отступленью.

Но все равно покой не осенит,

Не высушит отчаянье и слезы.

И там опасность снова зазвенит

Тоскою по весне и будней прозе.

Где цепи, что навек соединят,

Чтобы разрыв тоскою не обидел!

Слова-колокола опять звонят

К молебну, или грустной панихиде.

Но, если ты заговоришь о льдах,

Иль о лесах, иль даже о пустыне,

Я звон цепей почувствую в словах, -

И шаг назад, и взрыв на той же мине.

Но бесполезно мучиться и звать

С собой вдвоем в скучающие степи.

И, если ты захочешь приковать,

Тогда меня уж не удержат цепи.

§ § §

Ночь похмелья не отсрочит,

Утро боли не нарушит.

Все в рубцах и кровоточат

Наши души, наши души.

Нас обоих холод душит.

Странно все так, все так странно.

От обмана до обмана

Ветер вехи не нарушит.

Счастье ждешь - беда нежданно,

И тревожит постоянно -

У тебя на сердце рана,

У меня на сердце рана.

Правда, врозь, но мы искали

Сквозь веселье, сквозь ненастье,

Мы с тобой искали дали,

Чтоб дарить другому счастье.

Чтоб душа с душою рядом,

День чтоб светлым воскресеньем,

Чтобы счастьем и весельем

Устранять с пути преграды.

Но не разогнать тумана -

Жжет и давит неустанно.

У тебя на сердце рана,

У меня на сердце рана.

Утро завтра нас разделит,

Перекресток канет в дали

И останется в постели

Обоюдный груз печали.

Даже сон, и тот нам странен.

Встанет прошлое как вьюга.

Трудно нам согреть друг друга,

Наш огонь давно погашен.

И кровавый свет обмана

Будет мучить постоянно.

У тебя на сердце рана,

У меня на сердце рана.

§ § §

Я понял - не сломить,

Не подтолкнуть, губя.

И нет, не изменить

Мне самого себя.

Мечты о счастье - бред.

День завтрашний недужен.

Предстанет как ответ,

Что никому не нужен.

Да, жажда власти, но

Что власть и что безвластье?

Перебродит вино,

И дарит людям счастье.

А власть не подарит.

И самого раздавит,

И пепла не оставит -

Она до тла горит.

§ § §

В сонном городе, в сонных головах

Что на смятых подушках повисли,

Все на вывертах, на глаголевых

Бродят неуходящие мысли...

§ § §

Ночная тишь уснувшего двора.

Все непохоже так и так похоже.

Я говорю, что ты - моя вчера,

Ты говоришь, что завтра будешь тоже.

Но сон развеяв, вижу наяву,

Что нет весны, сады под снегом зябнут.

И с облаками вместе я плыву

В ушедшее, как маленький кораблик.

Твой приговор уже созрел в глазах.

Ты насладилась первою весною.

Все пронеслось, и судорожный страх

Мне сковывает руки за спиною.

Еще сама ты не осознаёшь:

Конь взнуздан и вонзить осталось шпоры.

Твоя кристальная, твоя святая ложь

Мне кажется последним приговором.

Расстаться нам давно уже пора.

Козырный туз побит простою картой.

И то, что мило было нам еще вчера,

Наверное, не будет мило завтра.

Нет силы, чтоб река вернулась вспять,

А будущего скользкий путь неведом.

Я поплыву ушедшее искать,

Ты поплывешь к признаньям и победам.

Ну, что же можно здесь еще сказать?

Я б не хотел от счастья сна проснуться.

Тебе, я вижу, трудно оторвать меня

И бросить, чтобы не вернуться.

Ты говоришь: Постой, не уходи!

Я не уйду, но от тебя не скрою:

За поворотом, где-то впереди

Проходит наше счастье стороною.

И будет мучить, мучить до утра

Тоска не приходящего азарта.

Мы отплывем от пристани "Вчера"

В неведомую нами пристань "Завтра"...

§ § §

Вьюга, меня колыбельной утешь!

Сразу не стало любимой и друга.

Вьюга, ты видишь в душе моей брешь?

Снегом ее не заполнишь ты, вьюга.

Песню мне спой, чтобы сон захлестнул,

Сон пусть напомнит все прелести луга,

Где был я счастлив. И, чтоб я заснул,

Спой колыбельную, добрая вьюга!

Полно! ЕЕ не завесишь ты след

И не заполнишь минуты досуга.

Ты понимаешь - ЕЕ больше нет.

Пой же скорей колыбельную, вьюга!

Голос твой нежен и мягок твой снег.

Ты для меня как бальзам для недуга.

Тихо, и я засыпаю навек...

Я благодарен тебе, моя вьюга.

21.55 3 февраля 197... Года

§ § §

Прости, я опоздал. Я поздно дверь открыл

В души твоей чертог, наполненный печалью.

В мир, где меня так безнадежно ждали,

И где бы я с тобой, наверно, счастлив был.

Не надо слез, зачем? - один я виноват,

Не смог понять, что я тебе был нужен очень.

Ты не смогла понять, что счастья миг отсрочен,

Другому подарив и нежность рук, и взгляд.

Приняв за золото пустой кусок породы,

Ты жар своей души до капли отдала.

И там, где был костер, теперь одна зола,

А впереди как лес стоят пустые годы,

Прошедшее - обман, и счастья сон - обман.

Закрутится теперь дней бесконечных вьюга.

О чем нам говорить, и в чем винить друг друга?

Уже не залечить рубцы от прежних ран.

Злой ветер подхватил и счастья миг умчал.

И нету сил уйти, и нету сил остаться!

Признаться ли тебе, или себе признаться? -

Я поздно дверь открыл. Прости, я опоздал.

§ § §

Надвигается ночь на улицы,

Мелкий дождь, холодный, осенний.

Из подворотен, ссутулившись,

Выползают серые тени.

Домов пустые глазницы...

За ними - усталые лица

Спят, чтоб завтра

Снова смеяться и плакать...

§ § §

Деревьев цвет какой-то лунный,

И золото, разбросанное всюду...

Об осени я говорить не буду,

Ты только посмотри на это поле -

Распаханные полосы застыли,

Устало ждут другого урожая.

За горизонтом, вьюгой угрожая,

Идет зима с охапкой снежной пыли.

Лед хрупкий окантовывает лужи,

И ворох листьев - носит ветер шумный.

Лежит земля, согбенно и устало,

И с болью ждет мороза стужу...

§ § §

Прошу тебя, простись со мной и уходи.

Понять не трудно - Мы чужие стали сразу.

Зачем же ты стоишь на полпути,

Зачем еще цедишь за фразой фразу.

Не надо выяснять, уйди не объяснив,

Что выяснять, когда и говорить не вправе!

Глухая пустота, собою заслонив,

Все прошлое свела к одной пустой забаве.

Последние часы годами сердце жгут.

Последние часы! - Вы словно злые годы!

Последние часы, когда тебя не ждут,

И давят, навалясь как неба своды...

§ § §

Что ж, ты права. Причем во всем права,

Борт к борту - и легла меж нами сходня.

В ответ на то, что даришь ты сегодня,

Не раз я эти говорил слова.

Когда же сердце корчится в огне,

Рот сгусток слов выплевывает ложно.

Поверить в то, во что и верить невозможно, -

Хоть на мгновенье дай поверить мне.

Не говори, совсем не говори.

И я тебя, и ты меня не знаешь.

И то, что ты за день воспринимаешь -

Последний всплеск умолкнувшей зари.

Что для тебя придет, мне больше не вернется,

Задернет время дымкой голубой.

На плечи тишина падет петлей,

И память гулкой болью отзовется...

2 марта 197... Года.

§ § §

Еще один из дней уходит от меня,

Пополнит он число ушедших без возврата.

Но память сбережет, и этот день храня,

В какой-нибудь момент вдруг выплеснет когда-то.

Неудержимый бег, закономерный ход.

Я в чем-то предал день, а был он нужен очень.

И ручейками дни, спеша, стекают в год.

И так же канет год, открытия отсрочив.

Тебя зовут к себе, и ты к себе зовешь,

И утром не спешишь прервать уют постели.

Придешь, поговоришь и, погодя, уйдешь.

Я надоел. Они мне так же надоели.

И время, как всегда, скрывается в песок.

И так бездарно я потратил это время.

И снова оттянуть я вынужден тот срок,

Что я установил, но он не принят всеми.

§ § §

Была моя, но стала вдруг чужая.

Ушла с другим, кивнув в ответ достойно.

Но я ее нисколько не ругаю -

Она лишь только поменяла стойло.

О, женщина! В твоих руках кинжал

И хлам в душе пустых былых забвений.

А кто тебя еще не объезжал,

Достоин самых громких восхвалений!

На уговоры нужно полчаса

И с чувством прогнусавленное слово,

Рукой по крупу, к морде горсть овса, -

И снова ты к седлу готова!

С собачьей преданностью в рот глядишь -

Как бы скакать галопом снова просишь, -

Но если за тобой не уследишь,

То ездока ты непременно сбросишь.

И сразу забываешь о былом,

Из всех щелей враз выползает вздорность.

Но стоит посильней тебя огреть кнутом -

Меняешь тут же гонор на покорность.

Ну что ж! Давай скачи, несись вперед! -

Тебе ведь все равно, чья сбруя...

Но час придет, и кто-то поведет

Тебя на живодерню...

Старую и злую.

01.00 14 декабря 197... Года

§ § §

За окном безумье ночи белой,

В синей дымке пары по бульварам,

И идет навстречу этим парам

Молодость весны зарей несмелой.

Город спит, усталый, милый, спящий.

Спишь и ты, родная, в этом мире.

Ты устала, и с тобой в квартире

Дремлет нежность близостью манящей.

Разбросала на подушке руки, -

Спи, родная, пусть тебе приснится

Счастье встречь нежданной синей птицей,

Чтобы нам не испытать разлуки.

01.35 24 мая 1972 Года.

§ § §

Ты извини меня, похмелье запоздало,

И вот ты выпита другим до дна.

И в том, что взгляд вокруг скользит устало,

Я рад, что в этом не моя вина.

А как я ждал твоей любви крупицу! -

И равнодушье получил в ответ.

Любовь твою искал как образ синей птицы, -

Ее, наверно, не было и нет.

Все бросив в грязь и растоптав ногами,

Смеялась ты, разрушив дивный сон.

И вот вернулась ты ко мне другая. -

Меня на трогает твой вымученный стон.

§ § §

Как в глубь веков уходит караван,

Как в ночь уходит яркая зарница, -

Ты от меня уходишь, как туман,

Чтоб никогда назад не возвратиться.

А впереди унылые года,

Другие пустоту заполнят лица,

И счастья сон уходит навсегда,

Чтоб никогда назад не возвратиться.

Я из твоих ладоней воду пил -

Мне больше из ладоней не напиться.

Твой поцелуй мне губы остудил,

Чтоб никогда назад не возвратиться.

Еще асфальт не поглотил твой след,

И пух тополий за спиной кружится.

Уходит нежность, как уходит свет,

Чтоб никогда назад не возвратиться.

Утраты боль не излечить другой,

И от утраты по ночам не спится.

В мечтах я уплываю за тобой,

Чтоб никогда назад не возвратиться...

§ § §

В твоих глазах мои глаза,

В моих мечтах твои мечты.

Звезда в окошко как слеза,

Мигая, смотрит с высоты,

В моей руке твоя рука,

В моей весне твоя заря,

А мимо нас бегут века...

Нам счастье выпало не зря!

01.43 24 мая 1972 Года.

§ § §

Не надо слов, мы все уже сказали,

Чтоб боль вонзилась в души обоюдно.

По паркам бродит ветер беспробудно,

Швыряется обрывками печали.

Ты говоришь: Права! Я тоже "Прав" глаголю.

Ты говоришь: Уйди! - Я рад исчезнуть,

Оставив между нами злую бездну,

Наполненную горечью и болью.

И шалый ветер мне лицо остудит.

Он унесет последние сомненья.

У парапетов встреченные люди

Подарят мне улыбку исцеленья.

Несправедливо, больно и жестоко

Мы нанесли с тобой удар друг другу.

Я ухожу, а ты сквозь чувства вьюгу

В окно глядишь и плачешь одиноко.

§ § §

Извини, я не писал давно,

Да и ты к перу охотник плевый. -

Ты в словах нанижешь нить основы:

Суждено что и не суждено.

Но к бумаге все же ни ногой

(Ни рукой - вернее будет, право).

Утомляет эта вот забава,

Где строки и слов длиннющий строй.

Убегу от суеты и звонов,

Чтобы самому, - в который раз? -

Начертать небрежно пару фраз:

Жив, здоров и счастлив будь, Аксенов!

30 сентября 197... Года

§ § §

По улицам трусцой проходит непогода,

И слышен шаг минут, незнающих досуга.

Постой! Да ведь уже прошло два полных года!

Как потеряли мы с тобой друг друга.

Затихла боль утрат, былое станет сном,

И каждому другой маяк ночами светит;

Но возвращает вспять, напомнив о былом,

Такой же, как тогда, весенний шалый ветер.

Такой же, как тогда, стоит у окон март,

И тает прошлый снег, росой омыв рябину.

И кажется, что я из всех возможных карт,

Вдруг, вытащил себе пиковую судьбину.

Все, вроде бы, не так. Все просто не всерьез.

Хоть, кажется, река по старым руслам ходит.

И капли на стволах - как капли горьких слез:

Мою судьбу весна оплакивает, вроде.

Ты где-то там живешь, и я живу

Диапазоном страстей от тоски до смеха.

Но часто, как а бреду, я прошлое зову,

И только пустотой мне отвечает эхо.

Нет, нет! Любить тебя давно я перестал,

Я даже перестал и в это чувство верить.

И как-то приобрел шаблонный идеал,

Которым так легко оценивать и мерить.

И чистота ушла, и радость встреч,

И глубина ушла, и где-то бродит ныне.

От прошлого костра лежит одна зола.

И руки могут лгать, покорны как рабыни.

Я не виню тебя, скорей виню себя

За то, что я не смог подняться на вершину.

Ну, а еще за то, что, карты теребя,

Я вытащил себе пиковую судьбину.

Постой! Не надо, март! Не возвратить зари!

А возвратишь, - она уже не так засветит.

И в марте для меня проходят декабри,

И нету сил даже мечтать о лете.

Что говорить! Ведь мы совсем чужими стали.

Свобода хороша, но нас гнетет свобода.

Со дня, когда мы вдруг друг друга потеряли,

Сегодня, вспомнил я, прошло два полных года!

1973г 10 января 23.00.

§ § §

Перестаньте! Бросьте, грипп - это пустое.

Здесь серьезней дело; я не гриппом болен.

Ничего не знаю, ничего не стою,

И в своих проступках даже я не волен.

Что весна, что лето - разницы не видно.

Солнце золотое не прикроет пятен.

И не знаю, право, очень мне обидно,

Что я вам неведом, даже непонятен.

Нервы - это струны! Как они звучали!

Как их рвали пальцы многих рук-чудовищ

Так вот постепенно зарастали дали,

И теперь уж в травах не найдешь сокровищ.

Но они ведь были! Твердо знаю, - были!

Я берег их в сердце, словно в храме веры.

Но дорога злая, из шипов и пыли,

Подарила только призраки химеры.

Песни петь лесные птицы прекращают,

Если их по клюву монотонно щелкать.

Нервы не выносят, нервы провисают,

И готовы струны лопнуть и замолкнуть.

1973г. 6 марта.

§ § §

В. Аксенову

Затихли позади звонки трамваев,

Умолкли до утра проемы окон.

И облака развеянного локон

Задел за шпиль, печально пролетая.

Взметнул Борей тополий белый пух,

Стараясь наступленье тьмы отсрочить.

И разомлев в обьятьях хладных ночи,

Ресницы день захлопнул и потух.

Выходит из подвалов тишина.

Она весь день томилась в заточеньи.

Лишь ночь поможет тишины смятенью,

И вместе с ночью выживет она.

Ей надо отдохнуть, она устала.

Но и сейчас движение машин

По площадям своим шуршаньем шин

Больнее ранит, чем удар кинжала.

1973

§ § §

К концу октябрь бредет по грустным, мокрым лужам,

На ветке чуть дрожит последний желтый лист.

День мокнет под дождем, - сер, мрачен и простужен.

Мечты смывает дождь, мечты, что не сбылись.

Промчалось лето сном, оставив на прощанье

Последний желтый лист на ветке как привет.

И выползли из нор все мысли и желанья,

Собравшись вместе, точно на совет.

Что значит тридцать лет? То много или мало?

И что там впереди? - Не заглянуть вперед.

И много не сбылось, и много прозвучало.

Идет в небытие за годом новый год.

Я много сделать мог, но не всегда старался.

Я не сберег любовь - забыл ее давно.

И вот совсем один средь жизни оказался -

Последний желтый лист, как птица, бьет в окно.

Последний желтый лист надежды и печали!

Он говорит: Прошло, - и говорит: Придет.

И снова будет жизнь, и снова будут дали,

И будет жизнь дарить за годом новый год.

Мне грустно оттого, что я уже не молод,

И грустно оттого, что я еще не стар.

Еще не наступил тот страшный зимний холод,

Но гаснет с каждым днем былой лихой пожар.

Последний желтый лист, как год, уносит ветер,

И слышится вокруг лишь ветра грустный свист...

Смогу ль бороться я?, или носим по свету

Вот так и пропаду, как этот желтый лист...

16 октября 1974 Года.

§ § §

Не надо нам обманывать друг друга,

Все пронеслось, исчезло разом все.

Любовь от очень тяжкого недуга

Не лечим мы, но губим лишь ее.

И радость встреч, и жаркие обьятья -

Все стало вдруг ненужная игра.

И наш восторг как призрачное платье,

Что сбрасывают на ночь до утра.

Как таинство влекло прикосновенья!

Мир умолкал, ночь становилась днем!

Грудь наполняло нежное волненье,

Когда мы оставалися вдвоем!

И растворялся я в твоем просторе,

Готовый бросить жизнь к твоим ногам!

А вот теперь безудержное горе

Коллекцию пополнит прошлых драм.

И как песок течет любовь сквозь пальцы,

И нету сил, чтоб задержать уход.

И рухнул дом - в нем были постояльцы:

Ты, я, любовь и наш счастливый год.

Все замерло, уснуло все на свете.

Уходишь ты на много, много лет.

Осенний ветер, ленинградский ветер

Швыряет листьев горсть тебе во след...

20.50 28 октября 1973 Года.

§ § §

Постой, не говори, я сам пойму без слов.

Простить - прощу. Забыть? - но это не во власти,

Не надо помогать, сам выну из оков,

Чтоб оторвать, отдать другому счастье.

Не надо продолжать, я верю: лучше Он.

Ты не вини себя, меня вини - так лучше.

Я не сберег, я не продолжил сон,

Не смог заметить, что тебя он мучит.

Нет, помолчи, во всем я виноват,

Раз для тебя готов последнюю рубаху.

За нежный твой, за любящий твой взгляд

Готов был бросить жизнь свою на плаху!

А ты права. Заметь, во всем права,

На все прикладывая маленькую мерку.

Твои слова, слова, слова! -

Словами оказались на поверку.

После обьятий, слез, - после всего, -

Заманишь, заведешь и бросишь в стужу,

И ты с улыбкой отшвырнешь того,

Кто душу для тебя рванет наружу.

Мне жаль всех тех, кто на твоем пути. -

Поверит, что сам черт ему не страшен.

Он скажет: Боже, верую! Свети!

Но твой костер давно уже погашен!

23.30 28 октября 1973 Года

§ § §

На паперти как нищий я стоял,

Униженно, согбенно и устало.

Звучал орган, еще орган звучал,

Но ваше подаянье запоздало.

Мне в вашем храме места не нашлось.

Ответом вашим жжет на сердце рана,

И, что ушло, что просто не сбылось,

Со скорбью отпевает звук органа.

Внутри - толпа, и нет свободных мест.

Костела шпиль как бы застыл на взлете,

Но на конце стоит зачем-то крест:

На прошлое легко вы крест кладете.

Вы бросили у входа одного,

И между нами - лишь дождя завеса.

Я нищий. У меня нет ничего!

И, только вот, терзает душу месса.

Слова любви, и в шутку, и всерьез,

Вы повторять с улыбкою устали.

Не трите глаз, они не знают слез!

Вы в этом храме многих отпевали.

Орган мне говорит: - "смирись, смирись!".

"Смирись, смирись, смирись!" - мне шепчет ветер.

Но что мечты уж так и не сбылись,

За это ведь не я один в ответе!

Ночь сумраком закроет мира днище,

Приглушит горе старых, новых драм.

За то, что я стою больной и нищий,

Я закричу: "Анафема всем вам!..."

1973г. 26 ноября. 23.50

§ § §

Прошу, ты будь со мною не такой.

Не знаю - хуже ли, не знаю - лучше,

Или не мучь меня, иль просто мучай,

Но будь со мной, пожалуйста, другой.

Целуй меня немножечко не так.

Страстнее, может, иль совсем без страсти;

Иль подчини, иль подчиняйся власти,

Чтобы серьезность вылилась в пустяк.

Мне сложных фраз совсем не говори.

Или давай, что слово - снова сложность.

И невозможным сделай ты возможность:

Возьми возможность, и перебори.

Не упрекай меня, не упрекай.

Скрой небо тучей, иль развей ненастье.

Через ненастье перебросив счастье,

Как по мосту введи в нежданный край.

Меня ты не удерживай с собой.

Или цепями притяни навечно;

Или серьезно, иль совсем беспечно.

Но будь со мной, пожалуйста, другой.

А лучше, ты меня совсем забудь.

Ты извини, но я с тобой тоскую.

Мне, просто, не забыть с тобой другую,

Тебе ее ничем не зачеркнуть.

1973г. 27 ноября 24.55.

§ § §

Не понимаешь ты меня,

Надежды нет, она ослепла.

И вот, от прежнего огня

Осталась только груда пепла.

День сразу превратился в ночь,

И бродит под окном, простужен.

Никто не может мне помочь:

Ведь я тебе совсем не нужен.

Все пронеслось и унеслось,

Укрыта радость черным дымом.

Все, что мечталось, не сбылось,

Я стал чужим и нелюбимым.

Разящий, грустный эпилог,

Как злая сталь вонзился в тело.

Ну что тебе я сделать смог!

И что я мог тебе не делать!

Ты говоришь, что нет любви,

От крика горя изойдешься.

И хоть зови, хоть не зови,

На зов мой ты не отзовешься.

Любовь моя к тебе жива,

И нежность, верность не уснули,

Но для тебя мои слова,

Как в воздух пущенные пули.

Ну не люби, но не гони!

Надежду подарив во взоре,

Ведь без тебя мне даже дни

Покажутся годами горя.

На шпалы лечь, остановить

Твое холодное движенье.

Собой от скуки заслонить

И вывести из окруженья.

Но нет? Тебе не нужен я,

И мой порыв тебе не нужен.

И, что б ни делал я любя,

То для тебя смешней и хуже.

Уходишь, в горле горя ком,

Нет даже сил скорбеть и злиться.

Ты покидаешь этот дом,

Чтоб никогда не возвратиться.

Не можешь ты меня любить,

Мне от беды не заслониться.

Останься, я могу простить!

Могу простить, но не проститься!

1973г. 14 декабря 24.30.

§ § §

Снова за спиной дыханье ночи.

Сердце бьется в сполохах огня.

И опять, опять никто не хочет

Ни понять, ни выслушать меня!

А обьятья ночи туже, туже.

Взгляды глаз как холод стылых льдин. -

Страшно, что я никому не нужен

И сижу один, совсем один!

Вы не виноваты - вы спешите

Для того, чтоб обогнать печаль.

Как планеты мчитесь по орбите,

А стоянки все уходят вдаль.

Вас страшит безветрие печалей,

И смущенность разыграв искусно,

Говорите вы: - Ведь мы не знали,

Что бывает человеку грустно.

Пара слов о моде, о погоде,

Не услышав до конца ответ,

Снова на орбиту вы уходите...

Хоть и рядом вы, а все вас нет.

А вокруг бушуют время вьюги.

Точно плач чьего-то оправданья...

Вам уже не выскочить из круга,

Чуждо вам к другому состраданье.

21 декабря 1973 Года.

§ § §

Отчего гитара плачет? -

Плачет от всего гитара. -

Значит, душно от угара,

Грустно той гитаре, значит.

Злые пальцы, стиснув деку,

Струны рвут как ветки розы.

Льются на гитару слезы -

Больно, значит, человеку.

Человека боль глухая,

И глухая боль гитары.

Плачут так они на пару,

Грусти двери отворяя.

Человека грусть минует:

Время лечит, боль уймется, -

Встретит человек другую -

Только память отзовется.

Грусть гитары не проходит.

Пыль покроет ее тело... -

Грусть гитары остается...

§ § §

Я к вам пришел, хоть вы меня не звали.

Хотел услышать то, что слышал как-то, где-то. -

Царят одни, одни в притихшем зале

Лишь черный фрак и белые манжеты...

И что-то в глубине души проснулось,

Вернулись звуки, памятью согретые.

Пусть что-то и ушло иль просто не вернулось,

Вернулись фрак и белые манжеты...

Зима (?) 1974 Года, концерт Мравинского

§ § §

Последний снег лежит в углу двора,

От пыли почернев, забытый всеми.

Не может он понять, что не его уж время,

Зима ушла, ушла еще вчера.

Последний снег. Он как бы говорит,

Что мы уйдем, что путь и наш не вечен,

Что в угол нас загонит стылый вечер

И время пыль на головы дарит.

Волос, когда-то бывших черной смолью,

Безудержное время не щадит.

Теперь у них другой и цвет, и вид, -

Последний снег перемешался с болью...

1 марта 1974 Года.

§ § §

Был когда-то просто Генка,

Малый средненького роста.

И шагал легко и просто

В жизни Генка Гавриленко.

Встанет обстоятельств стенка,

Подопрет беда любая -

Стенку обойдет играя

Этот Генка Гавриленко.

Перемена, переменка,

Обстоятельства и годы... -

Скоро вот возьмет под своды

Вечность Генку Гавриленко...

§ § §

А. Симоновой

Ты прочно поселилась среди нас,

Штрихом дополнив комплекс вернисажа.

И ты всегда приходишь в нужный час,

Подарок петропавловского пляжа.

О музыке? Ты можешь и о ней,

Послать подальше с честью можешь тоже.

Ты точно знаешь расписанье дней,

Когда тоска прокатится по роже.

И в дни, когда вокруг все не всерьез,

Когда и жизнь гроша не стоит даже,

Ты жестом остановишь поток слез,

Подарок петропавловского пляжа.

Ты внешне вся, наверно, хороша,

Но женщиной воспринять нету сила -

За грудою дерьма лежит душа,

Как человек за гранями могилы.

Ты вместе с нами прошагала год,

Всех наших вывертов внимательная стража. -

Так пусть же счастье и тебя найдет,

Подарок петропавловского пляжа!

10 марта 1974

§ § §

Прилетели грачи!

Ну и что, что они прилетели?

Ну и что, что весну,

как подарок, они принесли.

Мы с тобою весну

где-то предали и проглядели.

Ну и что, что грачи!

Прилетели напрасно они.

А ведь было не так,

все ведь было иначе, иначе!

Замыкался весь мир

в наших нежных обьятиях рук.

Но взлетела судьба,

упорхнула к беде от удачи,

И теперь вот грачи

обещают нам годы разлук.

И проходит весна,

и проходит она стороною,

И притихли грачи,

проклиная бесплодный прилет.

Ничего не вернуть,

не исправить нам горе весною,

И от солнца лучей

не растает возникнувший лед.

Прилетели грачи!

Безнадежно они опоздали.

И для нас, для двоих

наступает весною зима.

И от прошлого сна

нам осталась лишь

горстка печали.

И теперь я иду

повстречаться с грачами...

...одна.

1974 г.

Я рифмы растерял меж водкой и бабьем!

§ § §

Аксенову В.Н. (- снимал квартиру на пр. Науки – прим. редактора)

В яру, куда не никнет свет,

Где лишь кусты да сырь каменьев,

Приполз, чтоб избежать гоненья,

Бродяга в полных тридцать лет.

И окровавленной рукой

Отер с лица подтеки грязи.

В каком-то набожном экстазе

Он пел молитву под горой.

Он бога так благодарил.

Что тот принял его моленья,

И яр послал как избавленье,

И до него хватило сил.

Вот так и я, как стихнет бой,

Когда сильней, больнее муки,

Ползу я на проспект Науки

И отхожу душой с тобой.

§ § §

Хоть на час, хоть на миг,

Хоть на самую малость

Ты приди череэ дали легко и упрямо.

Ты же видишь, меня одолела усталость.

Ты спаси меня ласкою, добрая мама.

§ § §

В поэзии настала переменка:

Сломав и снова наведя мосты,

Поэт и проститутка Евтушенко

То выдаст на гора, то спрячется в кусты.

§ § §

Аксенову В.Н.

Когда душа вся нежностью полна,

Не замечаешь, как подступит выспренность,

Но ты упреком будишь ото сна

И говоришь: - Неискренность, неискренность!

Пощечина! И мир летит во прах.

Душа пуста, как будто пропесочена.

Со всех сторон плевками на щеках

Пощечина, пощечина, пощечина!

За что же так! О, господи, скажи!

Одно лишь слово! Но оно сломило.

И сразу помутнели миражи -

Неискренность как крест на том, что было!

Бессилье, гнев, обида, боль и стыд,

Гвоздями нежность к доскам приколочена.

Все замерло, и только лишь звучит

Пощечина, пощечина, пощечина!

Доказывать? - А нужно ли теперь?

Весельем напускным обиду скрою

И тихо притворю чужую дверь. -

Живем, как можем... Бог со мною!

22.30 8 сентября 1974 Года

§ § §

Покой потеряв, обретают покои,

Любовь потеряв, смысл жизни теряют.

Один по другому все мысли сверяет,

Одно лишь из двух, остальное – пустое.

Но сходятся, вдруг, под счастливой звездою,

Дыханье одно и, как смерть, расставанье.

И встреча опять, и дыханье, дыханье,

В другом, как в морях, растворился собою.

И запахи трав, и цветение дали,

И кажется небо опустится ниже,

И станет вокруг все острее и ближе,

И повода нет для ненужной печали.

"Моя" - "Я твоя, а ты мой" - "Да, навеки",

До гроба по жизни, сквозь бурю и вьюгу,

И все естество твое тянется к другу.

Сливаются души, как талые реки.

Но веет беда своим черным дыханьем,

"Твоя, ну конечно", и мир обезличен,

И день наступающий скучно-привычен,

И, как избавления, ждешь расставанья.

И с хрипом дыхание, и с перебоем,

И небо ложится все ниже и ниже,

Обидев - расстроен, унизив – унижен,

И счастья не стало, не стало покоя.

Так в чем же причина, и где же ответы?

Как мог изменить? Как могла измениться?

И каяться поздно, и поздно виниться,

А в уши, как осы, влетают советы:

"Ты - лучше, умнее! Не вздумай мириться,

Спохватится поздно, поймет и оценит.

А нет - ее сотня, другая заменит,

Стаканов ведь много, желал бы напиться!"

И недругов-другов толпа хороводит:

"Забудь, как забыли и мы в одночасье."

И станет петлею на шее ненастье,

А время уходит, и счастье уходит.

1974 г. ЗО сентября.

§ § §

Зима, чтоб оправдать свое названье,

Уже неделю не жалеет снега.

Но, не приемля снежного набега,

Расцвел подснежник, полный ожиданья.

Он стойко ждет, чтоб миру возвестить:

Тот час придет, весна не за горами!

И будет солнце виснуть над дворами,

И всем тепло и светлый день дарить!

Что будет шум дубрав, и тихий плеск волны,

И захлебнутся в зелени поляны,

И нежный ветер мая неустанно

Нам будет навевать мечты и сны!

Подснежник говорит: Недолго ждать!

Как тонко все продумала природа! -

Растенье скромное надежды год от года

Не устает она нам посылать!

23.45 3 декабря 1974 Года

§ § §

Что мечты? Ведь знаешь наперед,

Что они, как прежние, растают,

Будни их жестоко развенчают,

Разорвав мечтаний хоровод...

§ § §

Я сегодня только лишь заметил,

Что бегу, не закусив удил.

Я сегодня неслучайно встретил

Женщину, которую любил.

Да, любил! Ну, а она - не знаю.

Все прошло, не знаю почему.

Я теперь, как нищий, собираю

Только взгляды и кладу в суму.

А она! Она собой довольна.

Говорит, что я уже немил.

Сердце ранит, ранит очень больно

Женщина, которую любил.

С равнодушной, милою улыбкой

Говорит: другим увлечена,

Защебечет он - зальется скрипка,

И декабрь для нее – весна.

И теперь, теперь я только понял:

Я, наверно, тоже скрипкой был.

Душу выворачивал, трезвонил

Женщине, которую любил.

Ну, теперь уж ничего не значит,

Что она мне музою была.

Я писал о женщине, что плачет,

А она смеялась и лгала.

Все прошло, промчалось и минуло.

Я забылся, я душей застыл.

Как забыть, что в чувствах обманула

Женщина, которую любил!

Я не знаю, может я не лучше.

Может хуже двести раз подряд.

Но зачем меня упреком мучит,

Как пощечину, бросает взгляд.

И меня по падежам склоняет:

Я друзей забросил и забыл.

И меня с улыбкой обвиняет

Женщина, которую любил.

Что-то говорит о Новом годе,

Что встречает с кем-то, он хорош.

Как пластинку новую заводит

С хриплой песней, с чувствами на грош.

Ну в пусть! Уйду, мешать не буду

Женщине, которую любил.

Я любовь, как нудную простуду,

После разговора излечил.

§ § §

Своя семья, свои заботы,

И ты чужой.

Да отпусти ты руку, что ты!

Вон муж за мной.

И каблуками, как гвоздями,

Асфальт сверлит.

И захлестнуло злое пламя,

Надменный вид.

Зачем же я встречал рассветы,

С утра в пути.

А впереди пути - планеты:

Не обойти.

Зачем взлетал, зачем ? - не знаю;

А может так!

Жена, как кошка, хата с краю,

А муж - чудак.

Ужели счастлив был тогда я!

Конечно - нет.

Я на свободу променяю

Уюта свет.

И если та ушла, ну что же -

В груди печаль,

Нет, не тебя совсем, а все же,

Мечты вот жаль!

Тебя увидел я с изнанки:

Какая ты!

Не зная, протянул мещанке

Цветы, цветы.

§ § §

Тихий вечер бродит за окном

Чашею невыпитой печали.

Вон стоит унылый серый дом,

Где меня когда-то очень ждали.

И такой же был когда-то дом,

И такой же грустный тихий вечер;

Для меня, тогда, он был дворцом,

Негою и колыбелью встречи.

Он радушно двери отворял,

Он поспешно открывал объятья,

И тогда в душе гремел хорал,

Лишь за дверью вспыхнет солнце платья.

А теперь, стоит унылый дом,

И карнизов плечи грустно виснут.

И такое чувство, что с трудом

Я сегодня в эти двери втиснут.

Пара фраз о фильмах, о погоде,

Слов нет больше, к моему стыду.

Все проходит, что же, все проходит!

- Ну, прощай! Пожалуй, я пойду.

§ § §

Этот старый парк сегодня

мне напомнил вечер давний,

Он напомнил мне улыбку

и твои глаза в ночи.

Время, словно в старом доме,

свет закрыло старой ставней,

Чувства прежние как угли

в остывающей печи.

Разбросало нас по свету,

закружило, затянуло;

Чьи-то лица, чьи-то руки,

в результате - пустота.

Отзвенело звонкой песней

все прошедшее, минуло,

И бредет, ссутуля плечи,

наша прежняя мечта.

Я бежал к другой от боли,

ты ушла с другим от скуки,

Зачеркнув былую радость

легким росчерком пера.

От заката до рассвета,

от свиданья до разлуки

Есть всего четыре шага -

ты их сделала вчера.

§ § §

А не забрел ли я из века в век другой,

Стремглав ступив по трупам поколений,

Через потоки горя и смятений

В век призрачный, заброшенный судьбой?

§ § §

Если ты еще хочешь взлететь,

Если крылья твои крепче стали,

И пусть жизнь промелькнула на треть -

Если сердце твое не устало

От веселья, тоски и печалей, -

Ты тогда еще можешь взлететь!

Если песнь до конца не допеть,

Если день не отсрочить разлуки,

Если чувствуешь, что не успеть

Протянуть свое сердце и руки

Чтоб спасти и избавить от муки, -

Вот тогда уж тебе не взлететь!

§ § §

Иногда мне кажется, что дорога длинная

Надо мной куражится, за собой маня. -

Жди меня, далекая, жди меня, любимая!

Или пусть покажется, что ты ждешь меня.

Иногда не знаю я: верю иль не верую, -

От такого знания сам хожу не свой.

И любовь безмерную, словно песню верную,

Точно дар признания, я ношу с собой!

Только (верю в это я) ночью соловьиною

На зарю рассветную выйдем мы с тобой.

Жди, моя далекая,

Жди, моя любимая,

Жди, моя неспетая, -

Жди меня весной!

§ § §

Отзвенело пламенное лето,

Звон утих, и золотая осень,

Кисть измазав желто-красным цветом,

На мольберт Земли мазки наносит.

Словно в ожиданьи непогоды

Никнут ветви желтыми листами.

Прерывают желтизну местами

Ели, как отшельники природы.

Солнца луч устало гасит дали,

Вспыхнув ярко на стволах рябины.

И тоска, как будто без причины.

Разбросалась сгустками печали.

И безмолвно отшатнулось лето,

И грядет зима петлею длинной,

Только вдалеке, за лесом где-то,

Слышны крики стаи журавлиной.

§ § §

Не говори, цыганка, не рассказывай,

Не всматривайся пристально в ладонь,

Судьбу мою по картам не указывай -

Судьба моя - ночь темная да конь!

Ночь темная не выдаст, не запутает.

Конь вынесет, когда беда - на шаг.

Ночь сумраком, как саваном, окутает,

Чтоб не увидел самый лютый враг...

§ § §

У распятья распятый,

У излучин измучен,

Я лежу недвиженный,

И раздавлен, недужен

Тем, что проклял, проклятый,

Тем, что пройдено, вкручен,

Одиноко страдаю; никому я не нужен.

Грязь лишь тело обьяла,

Кругом горы навоза.

Перепачкав скрижали, пережив отвращенье,

Тело стынет устало,

Как проталины слезы

На глаза набегают и смывают презренье.

Лучше б мне не родиться:

Грех зачатья извечен,

И в грехе первородном я прибавил оттенки.

Пред пороком склониться,

Ведь порок бесконечен!

Окружают пороки, словно вечные стенки.

И осталась лишь мерзость,

И осталась усталость.

Все хорошее смолкло, все плохое воспряло,

Тихо умерла дерзость,

А покорность осталась.

Для того, чтобы выжить, той покорности мало!

§ § §

Писали мне, мол, - я повсюду только с вами!

И, счастьем упоен, я мчал под ветра вой.

Дыханье задержав пред нашими дверями,

Я их открыл, и что ж! Вы были не со мной.

§ § §

Слово вырваться готово,

В клетке бьется, словно птица.

Днем у каждой фразы слово

Ночью звонкой песней снится.

Почему я медлю все же? -

Боль себе и боль другому. -

Это на вояж похоже

По чужой дороге к дому.

Справа лица, слева лица,

То победами, то крахом.

Все былое ночью снится,

Отдаваясь в сердце страхом.

Очень просто бросить слово,

Ошибиться, удивиться,

И брести по жизни снова -

Справа лица, слева лица...

Продолжать брести по кругу,

Уходить и возвращаться. -

Крутит время вечну вьюгу -

Не встречать и не встречаться.

В новый омут, к новым встречам,

Жизнь то горкой, то оврагом.

И идти, себя калеча,

По пустыне мерным шагом.

Ну, а если надоело, -

Чья-то нежность зазывает,

И улыбкою, несмело,

Все желанья заполняет...

§ § §

Все сложное - довольно просто:

Мудрить и нежить слово к слову,

Отвергнув и приняв основу,

Шаги считаешь до погоста.

Воздвигнув свято рубежи,

Вдруг, плюнув, крутишь виражи.

И сам себя зауважаешь,

Когда, взволнован и суров,

Конгломерат ненужных слов

За кем-то строго проверяешь.

Все это, сказанное вслух,

Разносит ветер, словно пух.

Пора приходит, выгнув шею:

Мир обозришь в последний раз,

Услышишь жизни злой указ,

И вмиг собой украсишь рею.

Зачем ты жил? К чему ты ел?

Всем наделен один удел!

§ § §

На ветвях в твоем саду

Лист последний, лист осенний.

Сад опавшими усеян,

Я к последнему иду.

Так и наши дни любви

В грязь осыпались листами,

Грустно мокнут под ногами.

Ты по ним шурша пройди.

Но еще последний лист

Чудом держится на сучьях.

Мы сорвем: так будет лучше,

Под напевный ветра свист.

И последний лист и день

Как былые канут в лету,

И опять пойду по свету

Догонять за тенью тень.

§ § §

Ты посмотри, на улице пустынной,

Как блудный пес, дрожит окно твое.

А улица лежит петлею длинной

И манит сунуть голову в нее.

§ § §

Мокрый снег с утра и до утра,

Скучный город захлебнулся в грязи,

И к тому, что было, кажется, вчера

Не причастен я ни в коем разе!

Пелена, не видно мудрых вех -

Радость, недоверие и слезы, -

Я подумал: - Это мокрый снег.

Ну, а это, верно, были слезы.

Просто невозможно удержать

Крик сомненья - вырвется наружу!

Я с улыбкой вспоминаю стужу,

Что на вечность бросила печать.

А сегодня просто мокрый снег -

Подошло, растрогало, умчало...

Только это вымученный бег,

К пропасти все близится. Устало.

Только этот вымученный бег

Близится к безмолвью и печали. -

Мы с тобою, кажется, не знали,

Что слезами брызжет мокрый снег.

§ § §

Внешне ты на прочих всех похожа,

Но когда-то ты нашла приют,

Или школу, где преподают

Как любить и быть любимой тоже.

Поцелуй на прочие похож.

Но какой-то не такой он все же -

Не похоже, и совсем похоже,

Ты его как дар преподнесешь...

§ § §

Что-то тихо играет музыка,

Где-то тихо играет музыка,

Говорит что-то тихо музыка

И уносит на крыльях мелодии.

И кого-то ласкает музыка,

И кого-то ругает музыка,

И кого-то жалеет музыка,

И зовет, и куда-то уводит...

Кто-то есть в полутемной квартире -

Ты одна в полутемной квартире.

Ты грустишь в полутемной квартире,

Почему же сегодня грустишь?

Что-то не удалось в этом мире,

И не встретила ты в этом мире,

Что-то мимо прошло в этом мире,

Ты одна и вокруг тебя – тишь...

§ § §

Рюкзаки лежат на антресолях -

Вышли вдруг из моды рюкзаки.

Много прыти в женщинах-асолях -

Их ребята тянут у реки...

Перекроен парус на бюстгалтер,

Сохнет на веревке под окном...

Книги Грина педераст-бухгалтер

Иногда читает перед сном...

§ § §

Господи! Услышь мою мольбу!

Озари своим великим светом! -

Что ни день, то новое табу

Заменяет искренний ответ.

Гул шагов и гулкий стук сердец,

В четырех стенах уют и скука.

Если не изменишь, мне конец! -

Я умру, и совесть в том порука.

Посмотри вокруг, сплошные рожи!

Только сил нет с ними на борьбу.

Пусть я для тебя ничтожество, и все же -

Господи! Услышь мою мольбу!

Снова на кровавые колени,

Снова ввысь мольба обращена.

Видишь, я молюсь тебе без лени,

Видишь, я молюсь тебе без сна.

Вразуми, о, Господи! Услышь!

Проскочил по городу январь.

Я молюсь, а ты, наверно, спишь,

Господи? - Бессовестная тварь!

§ § §

Где-то в мягкой горячей постели

Ты предложишь усталое тело,

И с улыбкой припомнишь несмело.

Что с тобой мы достичь не успели...

§ § §

Прозвучал и стих

Шум шагов твоих.

Прозвучал и стих, и настала ночь.

Шум шагов твоих, шум шагов глухих.

Шум твоих шагов,

Словно звон оков.

И настала тьма,

И стоят дома.

И настала тьма, и пришла печаль.

И стоят дома, и немного жаль.

И дома стоят,

Опуская взгляд.

Ты ушла - и нет,

И печален свет.

Ты ушла - и нет, только звон шагов.

И печален свет, одинок мой зов.

Свет печален мне

По моей вине.

Побежатъ, догнать,

С губ сорвать печать.

Побежать, догнать, и тебя вернуть.

С губ сорвать печать, осветить твой путь.

Но стоят дома -

Их настигла тьма...

§ § §

Как тебе - не знаю, мне - не странно,

Что судьба сняла с души проклятье

И друг другу бросила в обьятья. -

Мир затих, звучит лишь имя "Анна".

И понять друг друга непременно,

И дарить друг другу горсти света,

Заменить закат зари рассветом

Сможет только Гавриленко Гена.

§ § §

Сегодня голову разбил,

А завтра искромсаю душу, -

Но обещаю: не нарушу

Твой сладкий сон и жаркий пыл!

И вечность бросила, смеясь,

На весовые чаши счастье. -

И я, спасаясь от ненастья,

Бреду по жизни словно князь.

То шаг вперед, то шаг назад,

То влево шаг, то снова вправо...

Топчусь на месте на забаву

Толпе, перед кольцом преград.

Но как же выйти из кольца?

В отчаяньи ломаю руки! -

Презренье, горе, смех и муки -

Обычные черты лица...

И тишину прорезал крик:

Не перемены, переменки!...

И вечность припирает к стенке,

Стянув узлы кольца улик.

И продолжаю горько выть:

Свою башку бы взять дурную

И с горя грохнуть в мостовую -

И разом все остановить!

§ § §

Не выносят нервы напряженья,

И покоя не выносят нервы.

Кажется, всегда искал забвенья,

Шел всегда к нему на встречу первым.

Но мелькнут забвенья миражами,

Руки пустоту с отчаянием сжали.

Вечность словно острыми ножами

Водит по душе рукой печали.

Прошлое звучит смешно и странно,

Настоящее гнетет тревогой.

И выводит вечность из тумана

Будущее скучною дорогой...

§ § §

Что-то печальное есть у неволи

Пуха топольего ветром гонимого.

В неге безбрежной раскинулось поле,

Как женщина после обьятий любимого.

За суетою дней убегающих,

Вечно не знающих сна и покоя,

Мы замечать перестали страдающих,

Кровь источающих, выйдя из боя.

Надо! - и вот мы в дорогу нацелены.

Надо! - минуты мелькнут километрами...

§ § §

За днями дни падут годами,

Вся жизнь проносится по кругу.

И крутит время злую вьюгу

Со стертыми до дыр следами.

И год за годом пронесутся,

Иссохнут реки, горы канут.

Сумей же, поборов обманы,

Остановиться, оглянуться.

Взалкав любви, осилив силой,

Униженно поникнув выей.

Найди в душе слова простые,

Чтоб распахнулось сердце милой.

Пусть слезы горькие прольются,

Ведь счастья сон - одно мгновенье,

И нужно, поборов сомненье,

Остановиться, оглянуться.

Все то, что ново, интересней,

А старое туманит взоры.

Тоска выходит на просторы

И грустной, и печальной песней.

Что ж песни! Для тебя ль поются,

Когда устал в бессильном споре?

И нужно в самом тяжком горе

Остановиться, оглянуться.

И благородство - преступленье:

Все в мире очень субъективно.

Два факта только объективны, -

То смерть и новое рождение.

Заснуть, забыться, не проснуться,

Познать всю суетность стремлений,

Чтобы заставить поколенья

Остановиться, оглянуться.

За переменой перемена.

Все, что ушло, ушло навеки.

Уносят призрачные реки

Действительность в обьятья плена.

От плена сладкого очнуться,

Пусть даже плен не предосуден,

Идя к мирам от мира буден,

Остановиться, оглянуться.

Познав себя и все изведав,

Приняв кокетство за любовь,

По жизни дням шагаешь вновь

С великой верою в победу.

Дни словно локоны завьются.

Затихнет день, настанет ночь,

И некому тебе помочь

Остановиться, оглянуться,

Измерив жизнь, истратив силу,

Поняв, что жизнь - одна химера,

Захлопнув двери храма веры,

Шаги считаешь до могилы.

Ведут, как жертву, на закланье.

Желанья нет освободиться.

И нету сил остановиться,

И оглянуться нет желанья.

§ § §

Время ставит вехами тоски

Боль души и тела боль глухую.

Разрывает время на куски,

Бросив на лицо морщинок сбрую.

День пришел, делами загружён;

Как солдат промчусь в незримом марше.

День ушел - закроет веки сон:

Стал еще на день один я старше.

Вверх подняв, потом забросив в грязь,

Время крутит призрачную вьюгу.

Радуясь, и мучаясь, и злясь,

День за днем проносится по кругу.

НЕЖНОСТЬ

Ивы ли, березы,

дни или недели,

Вечность или, просто,

так, одно мгновенье.

И приходит радость,

и приходят слезы,

И приходит скука,

поборов волненье.

Нет, это не горе,

слезы - просто нежность.

Что-то ждет и что-то

трогает до слез.

И весна приходит,

распахнув безбрежность,

Светлыми ночами

и потоком грез.

И уходишь в мыслях

близко, далеко ли,

С тем, чтобы вернуться,

чтобы снова ждать.

Каждое рожденье

трогает до боли;

И сидишь, и смотришь,

не сумев сорвать.

Пусть себе поднимет

гордую головку,

Трепетной фиалкой

душу озарит.

И отводишь руку,

и гасишь неловкость,

Ощутив с волненьем,

что такое стыд.

§ § §

Годы выткали дорогу,

Массу мрака и огня.

Жизнь послала недотрогу,

Недотрогу для меня.

О любви не судят строго,

То волненье, то покой.

Ходит где-то недотрога,

Ходит, только не со мной.

Ночь накрыла покрывалом,

Я хочу рассвет скорей.

Счастье рядом простучало,

Рядом у моих дверей.

И сижу один устало,

Без вины ли, по вине.

Каблучками простучало

Это счастье не ко мне.

§ § §

Пустота. Страшнее слова нету.

Новый день, и снова пустота.

Что сегодня пустотой поэту,

Словно солнцем брызгало вчера.

Что мечты! Что грезы! Дым рассеян.

Да и был ли все-таки тот дым!

Может быть он был мечтой навеян,

Призрачным дыханием хмельным.

Обмануться нежным ожиданьем,

Что придет, что обожжет, взбодрит,

И что знаньем сделает незнанье, -

Только вновь осмеян и забыт.

Только, вот, опять на мостовую

Под колеса призрачно влечет.

Уничтожить пустоту глухую,

Убежать от тысячи забот.

Гений, франт, мальчишка и поэт, -

Под глазами темный отпечаток!

Просто я таким явился в свет,

От носков до кончиков перчаток.

§ § §

Очень странен этот скучный мир,

Мир, в котором золото - кумир;

Мир, в котором ненависть всерьез.

Каждый день - потоком горьких слез.

Мир, в котором человек устал.

И, конечно, не его вина!

Просто, люди гибнут за металл,

Просто, чаша выпита до дна.

Грусть приходит часто в каждый дом

И людей доводит до удушья.

Все друг друга ранят, как ножом,

Жесткостью и скрытым равнодушьем.

Где же выход! Кто же даст ответ!

Разве человек подобен зверю!

Разве не взлетит он! -

Только нет !...

Я не верю в это! Я не верю!

§ § §

Теперь уже, конечно, стало ясно!

Последний лист с души упал навечно.

И жар души я растерял беспечно,

И нежность чувств развеял я напрасно.

И нет той боли, что концом казалась,

Нет радости, что захлестнуть умела.

Все пронеслось, затихло, отзвенело,

И счастье по дороге затерялось.

Как что-то должное, теперь любовь приемлю,

Как что-то должное приемлю расставанье.

Как-будто семя бросил без вниманья

На вечно порождающую землю.

§ § §

Господи! Услышь мою мольбу!

Озари своим великим светом!

Что ни день, то новое табу

Заменяют искренним ответом.

День зажегся - окружают рожи,

Начинаешь с рожами борьбу.

Пусть я для тебя ничтожен, все же

Господи! Услышь мою мольбу!

Вразуми, о, Господи! Услышь!

Пролетел по городу январь.

Я молюсь, а ты, наверно, спишь,

Гадкая, бессовестная тварь!

§ § §

Валится на плечи ночь.

Окружают злые тени.

Чем вы можете помочь

ГЕНЕ!

ГАВРИЛЕНКО ГЕНЕ!

§ § §

Почему же мы не можем

Ни вдвоем, ни врозь навечно?

Почему живем беспечно,

Почему сердца не сложим,

Чтобы как одно им биться?

Чтобы все наполовину,

Чтобы, выйдя на равнину,

У ручья вместе напиться?

§ § §

О, русская душа! Где в мире сыщешь то же?

Чтоб так любить могла и ненавидеть,

Чтоб много так увидеть и не видеть,

Чтоб непохоже так, и так похоже!

Я счастлив, когда радость и невзгоды,

Что женщиною русскою рожден,

Что дарят мне березы чудный сон,

Что эта ширь - ширь моего народа!

И если ты с открытым сердцем к нам,

Входи! Тебе наш дом да будет миром!

В кругу друзей ты насладишься пиром,

И что имею - все тебе отдам!

Но если злобу ты берешь с собой,

В ответ получишь ярость неземную!

Народ пойдет на жертву на любую,

Ведь мой народ не испугать войной!

§ § §

Не суди меня очень строго,

Не жалей меня очень рьяно.

Уши гирями виснут убого

От правдивости и обмана.

Не ищи во мне очень многого,

Не жалей во мне очень мало.

Предо мною лежит дорога,

По которой иду устало.

По заезженной, по дороге

Каблуками печатаю дали.

И деревья стоят убоги,

Свесив головы от печали.

И в дороге бывают разлуки,

Ветер в вечность уносит речи,

Охладив распростертые руки, -

И в дороге бывают встречи.

Но мелькают глаза и руки,

Одиночество снова рядом.

И от встречи и от разлуки

Отдохнуть иногда мы рады.

Шаг за шагом, недели за днями,

Год за годом идут уныло.

С каждым шагом все ближе к яме,

Сзади чья-то чужая сила...

§ § §

Не остановит, не вернет преграда.

И где б ни приковали - цепи канут,

У мраморных ступеней Ленинграда

Как блудный сын я приползу и встану...

§ § §

И свет далеких звезд,

И ветра дуновенье,

И сонный всплеск реки,

И запах трав в лугах -

Все это миг живет,

Все длится лишь мгновенье.

Еще чуть-чуть - и все

Покатится во прах.

И снова будет свет,

И будет дуновенье,

Заговорит река,

И травы будут в рост.

И будут мучить нас

Признанья и сомненья,

И будет мир дарить

То нежность, то мороз.

И плачем потому:

Остановись, мгновенье!

Смеемся потому, -

Уходит вечность прочь.

Уйдем и мы, но будет

И ветра дуновенье,

И будет мир ласкать

Безудержная ночь...

§ § §

Тьма окутала мир, словно шалью с каймою.

В степь уходят счастливые пары.

А в кругу у костра, под чинарой густою

Лишь устало рыдают гитары...

§ § §

В лесу домов не надо мне аукать,

Как не зови - на зов ты не придешь,

Любовь сменила имя на разлуку,

Истоки взглядов замутила ложь.

И нету сил, чтобы вернуть былое,

Чтоб что-то изменить в своей судьбе.

Как-будто старый попик с аналоя

Мне прокричал: Анафема тебе!

Анафема! - и я уже вне храма.

Анафема! - в лицо дороги пыль.

Анафема! - и сразу наша драма

Перерастает в полный водевиль.

Что ж, в рубище пойду дороги мерить,

И каждый взглядом оттолкнет меня.

За то, что я дерзнул в любовь поверить,

Бросайте, люди, камнями в меня!

В глазах тоска, в душе сомнений пламень,

И все дороги тянут к глубине.

Огромный, хладный, угловатые камень

Ты на прощанье преподносишь мне...

§ § §

Ты прикоснись ко лбу рукой,

Своей спасительной ладонью,

С улыбкой ласковой, мадоньей,

И тихо-тихо песню пой...

§ § §

От бытия к небытию все нити,

От ручейка к морям стремятся реки.

Вы только хорошенько посмотрите -

Немало зла есть в каждом человеке.

И через зло к добру, как через тучи.

Все потеряв, приобретаем опыт.

А по ночам спать не дает и мучает

Уснувшей совести неудержимый шепот.

И спорить до утра в бессильной злобе,

Стирая в памяти воскреснувшие лица.

И жаждешь оказаться вновь в утробе,

Чтоб никогда на свет не появиться.

Ты в этот мир вошел как в двери рая,

В восторге перед чем-то гнул колени.

И вот теперь из детства возвращая,

Ты вызываешь призрачные тени.

Но почему то нет того веселья,

И только грусть кладет мету на веки.

Как-будто кто-то всыпал горстью зелье,

Чтоб испохабить душу в человеке.

Тебя любили? Что ж, ты верил в это.

Тебя окутывали сладостным обманом,

Ты обошел почти все части света,

Губя себя, гонялся за туманом.

А ты любил? Ты тоже в это верил.

И встречи ждал с непроходящей дрожью.

Когда ж разлукой чувства ты проверил,

Все оказалось лишь банальной ложью.

Любовь одна, потом любовь другая... -

Устал от них, и от тебя устали.

И вот былая радость, улетая,

Оставила на память груз печали...

И ждешь как избавленья свет рассвета,

Перебирая все, во что ты верил,

А в это время кто-то, как-то, где-то

Встает на путь, который ты измерил.

И зависть к незнакомому до боли,

Ведь он идет под светлым нимбом веры

В обьятья притаившейся неволи,

Еще не заглянув в лицо химеры.

И будет то, что для тебя уж было,

А ты в самокопанье ночь отсрочишь.

День протянув бездарно и уныло,

Вновь возвратишься к горьким мукам ночи.

§ § §

Ни шороха вокруг, ни дуновенья,

Прохладу дарят лип густые своды.

Летит пчела, и таинство природы

Нагим нам предстает, как откровенье.

С восторгом к солнцу ветви тянут руки,

А блеклым травам не унять печали.

Как избавленья ждать дождя устали,

И гасят возникающие звуки.

И вспоминаешь, что и ты частица

Вот этой вот гармонии природы,

И забываешь, что живешь уродом,

Что многое ушло, не возвратится...

§ § §

Трудная поступь,

Поступь таежная.

Плечи рюкзак оттянул.

Кажется жизнь у ребят невозможная -

Мрака и ветра разгул.

Движутся медленно.

Потом покрытое

Щиплет от ветра лицо.

Кто это выдумал всеми забытое

Кедров угрюмых кольцо.

Птицы большие,

Таежные вестники,

Кружат и машут крылом.

Ветви раздвинув, шагают ровесники,

Люди, забывшие дом.

§ § §

Темноту вселенной озарило

Ярким светом новое рожденье,

Улыбнулось новое светило,

Посылая кванты пробужденья.

Разбросало пеленги-сигналы,

Извещая о своей орбите.

Лунным светом залитые скалы

Восхищались важностью событий.

И, увидев в черном небе точку,

Ясную, далекую, родную,

Золотом сияющую строчку,

Занесли в историю большую.

§ § §

Свет зари багряной, как огонь проката,

Золотит железо взлетной полосы.

От земли любимой ввысь идут ребята,

Мерно бьют секунды точные часы.

Вот уж промелькнула голубая Волга,

Улыбнувшись нежно, как родная мать.

Под крылом проплыла монотонно-долго

Пароходов белых удалая рать.

Небо, как невеста приняло в обьятья.

Нежная турбина грустное поет.

Вся земля в заплатах распростерла платье

И ласкает взором быстрый самолет.

Чтоб всегда спокойно люди мирно спали,

Чтоб войны проклятье не коснулось нас,

Я лечу в машине, охраняя дали,

Берегу просторы в этот ранний час.

§ § §

Вчера я пил и бил, ругался сгоряча.

По городу как смерч я шастал на моторе:

Соседа моего, Ивана Лукича,

Как низкое дерьмо, стащили в крематорий.

А у него - медали с ликом Сталина.

И голова под Одером провалена.

В квартире коммунальной - угол маленький,

И вместо туфель - старенькие паленки.

§ § §

Шептали что-то волны Финского залива

И заглушали звук спокойных слов,

На берег грудью навалясь игриво

И слизывая пену с берегов...

§ § §

Где же ты, невстреченная?

Где же ты, невиданная?

Дыханьем ветра выданная,

Светом звезд отмеченная?...

§ § §

Когда Создатель позовет в обьятья,

И жизнь умчит, хребет и выю сгорбив,

Друзья поволокут в последнем платье,

Сменив улыбки на гримасы скорби.

Торжественно, по церемониалу

Сыграет духовой (за пару красных),

И мысли не вернут к тому началу,

Ко дням унылым, грустным и напрасным.

И, высморкавшись в белые платочки,

Завоют у цветочного сугроба.

И будут падать грустные комочки,

Поспешно покрывая крышку гроба.

И старые враги полезут в братья;

И брошенные женщины - в любимых;

И распахнут словесные обьятья

О жизни славной и о чувствах мнимых.

И кто-нибудь, которого при жизни

Я ненавидел и являл лишь спину,

Заговорит, а я - лежи и дрыхни,

И слушай, строя упокойно мину.

Что, мол, покойный - образец для прочих,

Что, мол, до времени оставил землю,

Что, мол, сейчас закрыло солнце очи,

Ушел и, чувствам дружеским не внемля.

Он был таким, что лучше и не надо!

Но клонит клены набежавший ветер,

А от его, от чувственного взгляда

Теплее становилось на планете.

И, что готов был душу нараспашку;

И шел по жизни, звонкой песне вторя;

И, что готов последнюю рубашку

Отдать, когда у друга горе.

Не спал с чужими женами и чутко

На девушек глядел, как на иконы.

(Ни разу не использовал минутку,

Когда одни с ним оставались жены!)

Не сквернословил, пил сырую воду,

И к алкоголю равнодушен очень.

Ну хватит! Не могу молчать в угоду!

Уже рассветы заменяют ночь.

И вот, встаю, цветов раздвинув ворох,

Не выслушав другие восхваленья.

В толпе проснулся нездоровый шорох,

И по рядам несется изумленье.

"С меня довольно лицемерья стонов!

Я вовсе не хочу елея реку!

Ну, дайте мне и ваши жалкие законы,

Ну, дайте мне уйти как человеку!

Я был - как все: любил, и пил, и дрался,

Был так же оскорблен сумбурным веком.

Но, что бы ни случалось, я старался,

Я был и оставался человеком!"

Я говорю, но голос прерывая,

Ко мне толпа со всех сторон, как звери,

Столкнув на дно и крышку прикрывая,

Гвоздями забивают к свету двери.

Потом, оправившись, восстановив каноны.

Слегла, умолкла грозная коррида;

И снова - речи, снова - плач и стоны,

И снова продолжалась панихида.

§ § §

Есть здание, которое стоит

На Бродского коротком переулке,

Художника, что тем и знаменит,

Что рисовал наркома на прогулке.

Но развернулось входом на другой

Дворец, в котором русское искусство

Вот сколько лет волнует ум и чувство,

Ансамбля завершая чудный строй.

И, если непогода и погода,

Народ спешит, гармонией влеком.

Великий бард великого народа

Приветствует входящих в этот дом.

Войди и осмотрись в фойе под сводом,

Своих друзей у зеркала найдешь:

Тот поправляет галстук, этот брошь

При входе в зал как-будто мимоходом.

А вот и зал. Вы, верно, замечали,

Что входите - и вы уже не тот.

Другая жизнь и воздух в этом зале,

Другое вас и мучит и влечет.

И строй колонн, и грозди древних люстр,

И красный цвет старинного партера.

Как бы настройка ваших дум и чувств -

Не знает ни подобья, ни примера.

Шум пробежал и разом утонул,

Глухая тишина повисла над плечами.

Ни кашель не прервет, не скрипнет чей-то стул,

И трубами орган в Вас смотрят как очами.

Но вот родился звук, совсем как легкий вздох

Он нежно пролетел и канул в отдаленьи.

И как бы замер он, и умер от сомненья,

Стыдясь, что первый он, и мал, и слаб, и плох.

Но вдруг река, прорвав плотины и преграды,

Раздалась широко и затопила зал,

И никнут облака к зеленым ветвям сада,

Белеет вдалеке под снегом перевал.

И сердце сжала боль, и сердце сжала нега,

Как шелуха с души пластом слезает плесень,

Ты чувствуешь весну, ты слышишь звуки песен,

Ты видишь полосу затерянного брега.

И то, что не сбылось, и что когда-то ныло,

Все ожило в тебе и зазвучало снова,

Заветный звук заветнейшего слова

Вернулся снова вдруг, с негаснущею силой.

И радость, и печаль, и горе, и невзгоды -

На части рвут тебя конгломераты чувств,

И негой упоен, и звуками природы.

И никнет старый зал, взволнован, нем и пуст.

И снова тишина, до боли, до предела.

Мир сразу опустел, и отшатнулось все,

Лишь сердце говорит - еще, еще, еще!

- Еще, еще, еще! - ладони просят смело.

И к выходу бредешь, и не находишь двери,

А где-то утра луч промчался по Перьми,

И кажется тебе - не вынести потери.

Еще немного вот, и ты уж за дверьми.

Ты снова испытал и радость и блаженство,

Ты чище стал, и ты совсем уже не тот,

Душа еще дрожит, душа еще поет

Испытанному в такт добру и совершенству.

И, звуком упоен, стоишь под сенью свода,

Далекая звезда дарит тебе свой свет.

Великий бард великого народа

Прощально посылает свой привет.

§ § §

Как только за окном утихнет шум трамвая

И ночь, как женщина, падет в падучей,

Выходишь ты ко мне, словно живая, -

Нет!, даже не живая - много лучше!

И потому, что память грань стирает

И свет впускает в темные подвалы,

Вся боль, оставив душу, уплывает,

Но оставляет в сердце свое жало.

И тень как снег ложится на обои,

И музыка рвет жизнь на гаммы звуков...

Глаза подернет дымкой голубою

Извечная как мир, слепая скука.

А ночь темней и тени четче, строже,

Покой в углу свернулся неприметно,

И возникают призрачные рожи,

И исчезают также беспредметно...

Но что это? Вдали мерцанье света -

И клены с грустью о весне вздохнули, -

Два яркие пятна, как два привета,

А может быть, как посланные пули.

Что ж, проходи, присядь, - мой вечер вечен, -

Людей не бойся, все вокруг уснуло...

И каждый взгляд ее судьбой отмечен.

И каждый взгляд - как револьвера дуло...

Но вот сереет за окном, тьма спала

И утро подошло неуловимо.

И сжалась тень, поникла и опала...

Взгляд в сторону - и пули мимо, мимо...

§ § §

Стихи не идут.

Что-то рифмы корявы,

А музу, шалаву,

Другие ...

§ § §

Уж надоело мне играть в поэта;

Ведь, что ни говоришь, то - глас в пустыне.

И вот листок последнего куплета,

Свернувшись, почернел в чужом камине.

Сгорело все, что мучило и ныло,

Что радовало, что ночами зрело,

Все это злое пламя заслонило,

Все прошлое, свернувшись, почернело.

Ну, что! Довольны? Вы ль не говорили,

Что не звучит, что не тревожит душу,

Что от моих стихов - осадок пыли,

Что хрипом я безмолвие нарушу.

Пиши, как Пушкин воспевал мгновенье,

Пусть Лермонтова Демон снова в лире,

А в это время жуткие сомненья

Толпой ходили по пустой квартире.

А все мое вам было непонятно,

А все мое смешно и чуждо было:

"Занятно, мальчик, оченно занятно." -

Выдавливали скучно и уныло.

И чистили ночами пистолеты,

И, не спросивши, за меня решали,

Чтоб на мои вопросы - все ответы

Мне высказали девять граммов стали.

И вот своим презреньем убедили:

Я больше вас не выведу из сплина.

От всех сомнений - горстка тусклой пыли

Лежит на дне угасшего камина.

Я больше рта, как видно, не открою,

Ищите по себе льстеца и ровню.

Мое - во мне, оно живет со мною,

И я о нем вам больше не напомню.

Под реквием подлажены куплеты.

Вы видите, и так смерть бродит где-то,

Не надо, уберите пистолеты, -

Я сам в себе сейчас убил поэта.